Жертва ядерной катастрофы пережила кошмарное детство и сильнейшие физические ограничения, чтобы стать спортивной гребчихой.
Одинокие морозные ночи в Украине. В темном коридоре раздаются шаги. За дверью дети, дрожа, прижались друг к дружке.
В этом коридоре сосульки висят, как зубы, вдоль железной трубы, которая должна нести тепло в комнату с мальчиками и девочками, которых бросили родители из-за страшных физических деформаций.
Они родились в тени страшнейшей в истории человечества ядерной катастрофы, дети Чернобыля. Они знали из опыта, что за шагами в коридоре последует еще одна ночь кошмаров.
В конце коридора находится кухня, где они могут попытаться найти сухие хлебные крошки, чтобы пустые желудки не завязались в узел.
Однажды ночью, 15 лет назад, Оксана и ее лучшая подруга, которую она называет Лайни, выскользнули из-под одеял и тихо пробрались в коридор, в сторону хлеба. Девочка не могла знать, что события следующих минут навсегда отпечатают живой кошмар в ее памяти.
Перенесемся в 2010 - Чемпионат мира по гребле в крытых помещениях в Бостоне. Оксану Мастерс, тогда 20-летнюю девушку с двумя ампутированными конечностями, опускают в гребной тренажер. Ее протезы стоят в углу рядом с ее тренером и приемной матерью. Она делает первые взмахи, быстро набирая скорость, как паровоз. Она закрывает глаза, мышцы напрягаются, отсчет взмахов умножается. Она идет рекордных темпом.
Она движется, как поршни машины на полном ходу. Сердце стучит. Воспоминания возвращаются. Это воспоминания, которые она старательно пытается забыть. Она помнит звуки ночи, когда она искала хлеб. Звук руки, бьющей по плоти. Она помнит крики боли, когда ее держали за ноги и били.
Она гребет, но в уме она дает сдачи. Дает сдачи тем людям, кто бил ее. Взмах.Удар. Взмах. Удар.
Ее соперники не знают о ее преимуществе, которое досталось ей такой дорогой ценой.
«Я закрывала глаза и каждый раз, когда я гребла, я представляла, что я даю сдачи кому-то, кто меня ударил», - говорит она. «Во мне до сих пор много злости и вопросов, и это один из способов выпустить это».
По окончании Оксана установила рекорд для индивидуальной гребли в закрытых помещениях для женщин, использующих только корпус и руки. Время: 1000 метров за 4 минуты 34 секунды.
Фотосессия для ESPN
Этот имидж жесткой, бескомпромиссной и высококлассной спортсменки мог бы оказаться сюрпризом для тех, кто видит ее подающей латте и отпускающей остроумные шутки в кафе Джава на ул. Бардстаун в Хайлендс, или же в кругу ее друзей, которые называют ее Грациозной Упс-Анной за ее склонность падать и ронять вещи.
«Она весь день смешит нас», - говорит Линдсей Блюм, которая работает вместе с Оксаной в «Джава». «Ей всегда есть над чем пошутить». Добавьте этот острый сарказм к ее мальчишеским самокритичным манерам, и вы будете вдвойне удивлены, узнав (но не от нее), что эта бывшая сирота представляет США на Паралимпийских играх в Лондоне. До поездки она признавалась, что это ее мечта, и что она с трудом верит в это.
Ее история - это больше чем американская история успеха. Это история непобедимого человеческого духа - история выживания, которая еще не закончилась.
Ее мытарства переплетены с ядерной катастрофой и деформациями настолько серьезными, что ее биологические родители отказались от нее. У нее множество ужасных воспоминаний: адское существование в восточно-европейском детдоме для инвалидов, постоянное недоедание, побои, насилие, около 20 хирургических операций, включая две ампутации. Когда ее удочерили, ее изводили другие дети.
«Я даже не могу смотреть «Золушку» или другое грустное кино, где к людям плохо относятся», - говорит она.
Но когда вы узнаете ее получше, это уже не так удивляет. Оксана Мастерс в свои 22 года не подвержена жалости к себе. Она еще та крепкая барышня.
Мышцы наливаются, губы сомкнуты от концентрации, Оксанины руки и плечи гребут веслами синхронно с ее напарником, Аугусто «Гусем» Пересом, который уже является чемпионом мира по байдарочной гребле. «Оксана - это лучший напарник, которого я могу себе представить», - говорит он. Они выступают в парной гребле для смешанных пар - гребут спиной вперед, с Оксаной в хвосте лодки.
Я наблюдаю за дуэтом с дока. Они скользят по воде. В паре метров от меня на песке лежат ее "ноги" под странным углом. Я не могу не вспомнить ее рассказ о том, как она проснулась в больнице после первой ампутации. Доктора сказали ей, что она получит новую ногу, но когда она пришла в сознание, ниже колена ничего не было.
Оксанины биологические родители, скорее всего, спали в 1 час ночи 26 апреля 1986-го. Именно тогда произошел взрыв на Чернобыльской АЭС. Записи о рождении подтверждают, что ее имя было Оксана Александровна Бондарчук. В свидетельстве указано: «родители отказались от прав при рождении». Оксана никогда не видела своих родителей, но знает, что увидели они при ее рождении: девочку с шестью пальцами на каждой ноге, с перепонками. На руках у нее было по пять пальцев, тоже с перепонками, но не было больших пальцев.
Ее родители не успели узнать, что у ребенка подковообразные почки, и что у нее не было берцовых костей в обеих ногах. Или же, что у нее две нижние берцовые кости в правой ноге. В одной ноге коленная чашечка была снаружи, а не впереди, и была согнута, делая ногу на несколько сантиметров короче другой.
Начались операции по удалению перепонок и шестых пальцев на ногах. Перепонки с пальцев на ногах удалили. По одному пальцу ампутировали, реструктуризировали и пришили назад в виде больших пальцев. Руки сейчас работают, но они неправильной формы, выглядят негнущимися, покрыты шрамами. Ее пальцы слишком короткие, поэтому иногда сложно удержать вещи. В Старбаксе, где она работала во время учебы, она разбила шесть рюмок.
В возрасте 2 лет ее перевели в детдом для детей-инвалидов. В 5 она снова переехала, теперь в место, которое смягченно называли школой-интернатом возле Изяслава. И тут появились воспоминания, которые она хотела бы забыть.
В школе, где очутилась Оксана, только у 7 из 125 детей вообще не было родителей. Эти семеро жили вместе. Из еды они получали только овсяную кашу и иногда черствый хлеб. Она была меньше других, но более непослушная. В редких случаях, когда детей возили в соседнее село, Оксана воровала клубнику, отчасти из-за голода, а отчасти из-за озлобленности, что ее все разглядывали. Ванны там посещали нечасто. Как редко была и чистая одежда. Зато побои были регулярными…
«Я научилась не совать свой нос в чужие дела. Как только покажешь заинтересованность, тебя побьют». Однажды ночью в коридоре раздались шаги, и над кроватью встала тень. Начались изнасилования, и не всегда это были мужчины. Ей было 5 или 6 лет. Сидя в кафе «Джава» и немного ерзая в своем кресле, Оксана говорит, что наконец-то научилась не винить себя в том, что она не могла контролировать. «Факт остается фактом - с тех пор меня насиловали или растлевали каждую ночь. И некому было пожаловаться на это», - говорит она.
Гай Мастерс, которая в итоге стала приемной матерью Оксаны, говорит, что в восточно-европейских детдомах работники подрабатывали сутенерством. Они сдавали детей кому угодно, кто приходил с деньгами в кармане.
У Оксаны не было вещей. Даже зубной щетки. Одна добрая женщина в интернате жалела ее и регулярно тайком подкармливала кубиками сахара.
«Жить мне помогала надежда. Я продолжала верить, что когда-то у меня будет мама», - говорит она.
Однажды ночью Оксана и ее лучшая подруга Лайни выскользнули из-под одеял и прокрались на кухню. «Я всегда была голодной», - говорит Оксана. «Иногда мы по два дня ничего не ели. Я научилась не концентрироваться на голоде. Я до сих пор могу долго обходиться без пищи».
Когда она продолжает рассказывать свою историю, грусть обволакивает ее. «То, что произошло той ночью, было моей виной».
Гай Мастерс, логопед, жила в Баффало, Нью-Йорк. Ее друг усыновил ребенка из российского детдома. Она тоже была заинтересована в усыновлении и решила сделать следующий шаг, несмотря на подозрение в черном рынке детей. Как-то Мастерс впервые увидела фото Оксаны в детдоме. Маленькая девочка смотрела в объектив кошачьими глазами: «Я посмотрела на фото, и я поняла, что это будет моя дочь».
Оксана узнала приятную новость.
«Это такая вещь, в которую не хочешь полностью верить, пока не будешь знать, что она действительно реальна. А что если нет?» - спрашивает Оксана. И хоть процесс и занял полтора года, все было реально.
Когда Мастерс впервые приехала в детдом, она вспоминает, что пол был покрыт льдом, как на катке. Ее представили Оксане, маленькой девочке 7 лет, ростом не дотягивающей до метра и весом всего лишь 15 кг. Ребенок с румяными щеками ни слова не говорил по-английски.
В Америке Оксана впервые почувствовала свободу. Она сидела и включала и выключала свет, только потому что могла. Ей нравилось, что она может выбирать наклейки, которые она лепила на дверь в свою комнату. Иметь выбор было в новинку.
Но, тем не менее, у нее был тяжелый путь впереди. В возрасте 8 лет одну ногу окончательно ампутировали.
Несмотря на физические ограничения, Оксана научилась кататься на коньках на протезе - прыгая, кружась, отталкиваясь и приземляясь на настоящую ногу. Когда ей было 12, Оксана с матерью переехали в Луисвилл, где она поступила в 6-й класс. В следующем году боль в ноге стала нестерпимой, и в 14 у нее уже не было обеих ног.
Полная решимости заниматься спортом, Оксана попробовала конный спорт: как-то она упала с лошади и та протащила ее за зацепившийся протез. Она попробовала сидячий волейбол, но это тоже оказалось ошибкой.
«Этот шлепающий звук по мячу. Этот звук. Он напоминал мне про Лайни».
Память о том вечере возвращается.
«Нам хотелось поесть», - вспоминает Оксана, убирая волосы с лица пальцами, согнутыми под неестественным углом. - «Мы забрались на кухню. Услышали, что кто-то идет, и спрятались.
Я вижу это, как будто это было вчера». Оксана притягивает пустой стул к нашему столу, скрипя деревянными ножками по полу. «Звук был похожий. Они услышали его. Лайни выбежала, и они поймали ее. Они начали бить ее. Они убили ее. Я видела все это. Я молчала».
Она отпивает свою любимый напиток - крепкий энергетический чай, и смотрит на пенящийся завиток. Она молчит.
В школе Оксана пыталась найти свое место, но это было сложно, учитывая ее физические ограничения. Были и взгляды, и поддразнивание. Она так хотела найти спорт, который стал бы ей родным. Где она была бы своей.
У Оксаны никогда не было отца, но после переезда появилось несколько человек с таким авторитетом.
Один из них - Рэнди Миллс, адаптационный преподаватель физкультуры, который помогает студентам с особыми потребностями найти альтернативный вид спорта, включая греблю. «У Рэнди есть аура и доброе сердце», - говорит Оксана.
Миллс открыл для нее группу адаптационной гребли, организованной Бобом Харли, профессиональным гребцом. «Он для меня отец, которого у меня никогда не было», - говорит она. - «Он понимает, поддерживает и подталкивает, когда это надо».
В старших классах она продолжала заниматься греблей и работать на двух работах.
Сегодня она учится в колледже и подумывает о карьере в медицине. В качестве баристы в «Джаве» она зарабатывает достаточно, чтобы платить за образование, но не более того.
После окончания школы гребля из хобби стала страстью, а потом стремлением к победе. Она начала интенсивную подготовку к соревнованиям. Для нее считается нормальным проплыть 30 кругов в бассейне. Она также занимается тяжелой атлетикой.
После интервью Оксана написала имэйл: «Я не могла контролировать свою жизнь в Украине. У меня также не было своего голоса, чтобы дать отпор, когда я была беспомощна. Но как только я на воде, особенно в одиночной гребле, я получаю там то, что вкладываю.
Это то, над чем у меня есть контроль. Это самое спокойное состояние. Все мои чувства сливаются воедино. Гребля это то, что сформировало и отлило меня. Это то, что стало частью меня. Я предпочту греблю чему угодно. Даже шопингу».
На нынешних Паралимпийских Играх в Лондоне Оксана в паре с Робом Джоузом взяла бронзу в смешанной гребле.
Они родились в тени страшнейшей в истории человечества ядерной катастрофы, дети Чернобыля. Они знали из опыта, что за шагами в коридоре последует еще одна ночь кошмаров.
В конце коридора находится кухня, где они могут попытаться найти сухие хлебные крошки, чтобы пустые желудки не завязались в узел.
Однажды ночью, 15 лет назад, Оксана и ее лучшая подруга, которую она называет Лайни, выскользнули из-под одеял и тихо пробрались в коридор, в сторону хлеба. Девочка не могла знать, что события следующих минут навсегда отпечатают живой кошмар в ее памяти.
Перенесемся в 2010 - Чемпионат мира по гребле в крытых помещениях в Бостоне. Оксану Мастерс, тогда 20-летнюю девушку с двумя ампутированными конечностями, опускают в гребной тренажер. Ее протезы стоят в углу рядом с ее тренером и приемной матерью. Она делает первые взмахи, быстро набирая скорость, как паровоз. Она закрывает глаза, мышцы напрягаются, отсчет взмахов умножается. Она идет рекордных темпом.
Она движется, как поршни машины на полном ходу. Сердце стучит. Воспоминания возвращаются. Это воспоминания, которые она старательно пытается забыть. Она помнит звуки ночи, когда она искала хлеб. Звук руки, бьющей по плоти. Она помнит крики боли, когда ее держали за ноги и били.
Она гребет, но в уме она дает сдачи. Дает сдачи тем людям, кто бил ее. Взмах.Удар. Взмах. Удар.
Ее соперники не знают о ее преимуществе, которое досталось ей такой дорогой ценой.
«Я закрывала глаза и каждый раз, когда я гребла, я представляла, что я даю сдачи кому-то, кто меня ударил», - говорит она. «Во мне до сих пор много злости и вопросов, и это один из способов выпустить это».
По окончании Оксана установила рекорд для индивидуальной гребли в закрытых помещениях для женщин, использующих только корпус и руки. Время: 1000 метров за 4 минуты 34 секунды.
Фотосессия для ESPN
Этот имидж жесткой, бескомпромиссной и высококлассной спортсменки мог бы оказаться сюрпризом для тех, кто видит ее подающей латте и отпускающей остроумные шутки в кафе Джава на ул. Бардстаун в Хайлендс, или же в кругу ее друзей, которые называют ее Грациозной Упс-Анной за ее склонность падать и ронять вещи.
«Она весь день смешит нас», - говорит Линдсей Блюм, которая работает вместе с Оксаной в «Джава». «Ей всегда есть над чем пошутить». Добавьте этот острый сарказм к ее мальчишеским самокритичным манерам, и вы будете вдвойне удивлены, узнав (но не от нее), что эта бывшая сирота представляет США на Паралимпийских играх в Лондоне. До поездки она признавалась, что это ее мечта, и что она с трудом верит в это.
Ее история - это больше чем американская история успеха. Это история непобедимого человеческого духа - история выживания, которая еще не закончилась.
Ее мытарства переплетены с ядерной катастрофой и деформациями настолько серьезными, что ее биологические родители отказались от нее. У нее множество ужасных воспоминаний: адское существование в восточно-европейском детдоме для инвалидов, постоянное недоедание, побои, насилие, около 20 хирургических операций, включая две ампутации. Когда ее удочерили, ее изводили другие дети.
«Я даже не могу смотреть «Золушку» или другое грустное кино, где к людям плохо относятся», - говорит она.
Но когда вы узнаете ее получше, это уже не так удивляет. Оксана Мастерс в свои 22 года не подвержена жалости к себе. Она еще та крепкая барышня.
Мышцы наливаются, губы сомкнуты от концентрации, Оксанины руки и плечи гребут веслами синхронно с ее напарником, Аугусто «Гусем» Пересом, который уже является чемпионом мира по байдарочной гребле. «Оксана - это лучший напарник, которого я могу себе представить», - говорит он. Они выступают в парной гребле для смешанных пар - гребут спиной вперед, с Оксаной в хвосте лодки.
Я наблюдаю за дуэтом с дока. Они скользят по воде. В паре метров от меня на песке лежат ее "ноги" под странным углом. Я не могу не вспомнить ее рассказ о том, как она проснулась в больнице после первой ампутации. Доктора сказали ей, что она получит новую ногу, но когда она пришла в сознание, ниже колена ничего не было.
Оксанины биологические родители, скорее всего, спали в 1 час ночи 26 апреля 1986-го. Именно тогда произошел взрыв на Чернобыльской АЭС. Записи о рождении подтверждают, что ее имя было Оксана Александровна Бондарчук. В свидетельстве указано: «родители отказались от прав при рождении». Оксана никогда не видела своих родителей, но знает, что увидели они при ее рождении: девочку с шестью пальцами на каждой ноге, с перепонками. На руках у нее было по пять пальцев, тоже с перепонками, но не было больших пальцев.
Ее родители не успели узнать, что у ребенка подковообразные почки, и что у нее не было берцовых костей в обеих ногах. Или же, что у нее две нижние берцовые кости в правой ноге. В одной ноге коленная чашечка была снаружи, а не впереди, и была согнута, делая ногу на несколько сантиметров короче другой.
Начались операции по удалению перепонок и шестых пальцев на ногах. Перепонки с пальцев на ногах удалили. По одному пальцу ампутировали, реструктуризировали и пришили назад в виде больших пальцев. Руки сейчас работают, но они неправильной формы, выглядят негнущимися, покрыты шрамами. Ее пальцы слишком короткие, поэтому иногда сложно удержать вещи. В Старбаксе, где она работала во время учебы, она разбила шесть рюмок.
В возрасте 2 лет ее перевели в детдом для детей-инвалидов. В 5 она снова переехала, теперь в место, которое смягченно называли школой-интернатом возле Изяслава. И тут появились воспоминания, которые она хотела бы забыть.
В школе, где очутилась Оксана, только у 7 из 125 детей вообще не было родителей. Эти семеро жили вместе. Из еды они получали только овсяную кашу и иногда черствый хлеб. Она была меньше других, но более непослушная. В редких случаях, когда детей возили в соседнее село, Оксана воровала клубнику, отчасти из-за голода, а отчасти из-за озлобленности, что ее все разглядывали. Ванны там посещали нечасто. Как редко была и чистая одежда. Зато побои были регулярными…
«Я научилась не совать свой нос в чужие дела. Как только покажешь заинтересованность, тебя побьют». Однажды ночью в коридоре раздались шаги, и над кроватью встала тень. Начались изнасилования, и не всегда это были мужчины. Ей было 5 или 6 лет. Сидя в кафе «Джава» и немного ерзая в своем кресле, Оксана говорит, что наконец-то научилась не винить себя в том, что она не могла контролировать. «Факт остается фактом - с тех пор меня насиловали или растлевали каждую ночь. И некому было пожаловаться на это», - говорит она.
Гай Мастерс, которая в итоге стала приемной матерью Оксаны, говорит, что в восточно-европейских детдомах работники подрабатывали сутенерством. Они сдавали детей кому угодно, кто приходил с деньгами в кармане.
У Оксаны не было вещей. Даже зубной щетки. Одна добрая женщина в интернате жалела ее и регулярно тайком подкармливала кубиками сахара.
«Жить мне помогала надежда. Я продолжала верить, что когда-то у меня будет мама», - говорит она.
Однажды ночью Оксана и ее лучшая подруга Лайни выскользнули из-под одеял и прокрались на кухню. «Я всегда была голодной», - говорит Оксана. «Иногда мы по два дня ничего не ели. Я научилась не концентрироваться на голоде. Я до сих пор могу долго обходиться без пищи».
Когда она продолжает рассказывать свою историю, грусть обволакивает ее. «То, что произошло той ночью, было моей виной».
Гай Мастерс, логопед, жила в Баффало, Нью-Йорк. Ее друг усыновил ребенка из российского детдома. Она тоже была заинтересована в усыновлении и решила сделать следующий шаг, несмотря на подозрение в черном рынке детей. Как-то Мастерс впервые увидела фото Оксаны в детдоме. Маленькая девочка смотрела в объектив кошачьими глазами: «Я посмотрела на фото, и я поняла, что это будет моя дочь».
Оксана узнала приятную новость.
«Это такая вещь, в которую не хочешь полностью верить, пока не будешь знать, что она действительно реальна. А что если нет?» - спрашивает Оксана. И хоть процесс и занял полтора года, все было реально.
Когда Мастерс впервые приехала в детдом, она вспоминает, что пол был покрыт льдом, как на катке. Ее представили Оксане, маленькой девочке 7 лет, ростом не дотягивающей до метра и весом всего лишь 15 кг. Ребенок с румяными щеками ни слова не говорил по-английски.
В Америке Оксана впервые почувствовала свободу. Она сидела и включала и выключала свет, только потому что могла. Ей нравилось, что она может выбирать наклейки, которые она лепила на дверь в свою комнату. Иметь выбор было в новинку.
Но, тем не менее, у нее был тяжелый путь впереди. В возрасте 8 лет одну ногу окончательно ампутировали.
Несмотря на физические ограничения, Оксана научилась кататься на коньках на протезе - прыгая, кружась, отталкиваясь и приземляясь на настоящую ногу. Когда ей было 12, Оксана с матерью переехали в Луисвилл, где она поступила в 6-й класс. В следующем году боль в ноге стала нестерпимой, и в 14 у нее уже не было обеих ног.
Полная решимости заниматься спортом, Оксана попробовала конный спорт: как-то она упала с лошади и та протащила ее за зацепившийся протез. Она попробовала сидячий волейбол, но это тоже оказалось ошибкой.
«Этот шлепающий звук по мячу. Этот звук. Он напоминал мне про Лайни».
Память о том вечере возвращается.
«Нам хотелось поесть», - вспоминает Оксана, убирая волосы с лица пальцами, согнутыми под неестественным углом. - «Мы забрались на кухню. Услышали, что кто-то идет, и спрятались.
Я вижу это, как будто это было вчера». Оксана притягивает пустой стул к нашему столу, скрипя деревянными ножками по полу. «Звук был похожий. Они услышали его. Лайни выбежала, и они поймали ее. Они начали бить ее. Они убили ее. Я видела все это. Я молчала».
Она отпивает свою любимый напиток - крепкий энергетический чай, и смотрит на пенящийся завиток. Она молчит.
В школе Оксана пыталась найти свое место, но это было сложно, учитывая ее физические ограничения. Были и взгляды, и поддразнивание. Она так хотела найти спорт, который стал бы ей родным. Где она была бы своей.
У Оксаны никогда не было отца, но после переезда появилось несколько человек с таким авторитетом.
Один из них - Рэнди Миллс, адаптационный преподаватель физкультуры, который помогает студентам с особыми потребностями найти альтернативный вид спорта, включая греблю. «У Рэнди есть аура и доброе сердце», - говорит Оксана.
Миллс открыл для нее группу адаптационной гребли, организованной Бобом Харли, профессиональным гребцом. «Он для меня отец, которого у меня никогда не было», - говорит она. - «Он понимает, поддерживает и подталкивает, когда это надо».
В старших классах она продолжала заниматься греблей и работать на двух работах.
Сегодня она учится в колледже и подумывает о карьере в медицине. В качестве баристы в «Джаве» она зарабатывает достаточно, чтобы платить за образование, но не более того.
После окончания школы гребля из хобби стала страстью, а потом стремлением к победе. Она начала интенсивную подготовку к соревнованиям. Для нее считается нормальным проплыть 30 кругов в бассейне. Она также занимается тяжелой атлетикой.
После интервью Оксана написала имэйл: «Я не могла контролировать свою жизнь в Украине. У меня также не было своего голоса, чтобы дать отпор, когда я была беспомощна. Но как только я на воде, особенно в одиночной гребле, я получаю там то, что вкладываю.
Это то, над чем у меня есть контроль. Это самое спокойное состояние. Все мои чувства сливаются воедино. Гребля это то, что сформировало и отлило меня. Это то, что стало частью меня. Я предпочту греблю чему угодно. Даже шопингу».
На нынешних Паралимпийских Играх в Лондоне Оксана в паре с Робом Джоузом взяла бронзу в смешанной гребле.
Комментариев нет:
Отправить комментарий