26 апреля 1986 года на реакторе №4
Чернобыльской атомной электростанции произошел взрыв. Ядерный пожар продолжался
10 дней, распространив в 400 раз больше радиации, чем бомба, сброшенная на
Хиросиму. На сегодняшний день это самая крупная ядерная катастрофа, случавшаяся
на мире.
В течение почти 28 лет после катастрофы
реактор №4 бурлит под саркофагом — железобетонным колпаком, в кратчайшие сроки
построенным после аварии. Сейчас он потрескавшийся, ржавый и пропускает
радиацию. Частичное
обрушение крыши в прошлом феврале всполошило многих людей по всему миру. И
это не удивительно. 200 тонн радиоактивной лавы все еще находятся под
реактором, а строительство
нового укрытия завершить к 2015 году правительству не удастся. Эта история
будет длиться еще очень долго.
Почва, вода и воздух в Чернобыле являются
одними из самых загрязненных на Земле. Реактор находится в центре Зоны
отчуждения площадью 1000 кв. м с паспортным контролем, пограничниками и
мониторингом за радиацией. В Зоне — сотни не подписанных (и отсутствующих на
карте) захоронений, куда поскидывали машины после дезактивации в 1986 году.
Сегодня четыре украинские ядерные электростанции сливают в Зоне отработанное
топливо.
Это — реальность. И это страшно.
Но среди сложных жизненных расчетов и
компромиссов, где политика и наука спорят о применимости ядерной энергии,
длинная, глубокая человеческая история Чернобыля часто упускается из вида. Эта
история частично воплощена в необычном сообществе приблизительно из 130
человек, которые называются «самопоселенцы». Сегодня они живут в чернобыльской
Зоне отчуждения.
Почти все из них — женщины. Те мужчины,
которые не были облучены, умерли вследствие злоупотребления сигаретами и
алкоголем. Около 116 000 человек были эвакуированы из Зоны сразу после взрыва.
И около 1200 из них отказались покинуть свою землю. Из той группы остались
женщины возрастом 70-80 лет, которые являются последними из тех, кто осознанно
ослушался приказа властей и незаконно вернулся в свои родные дома практически
сразу после катастрофы.
Я снимала и опрашивала это необычное сообщество
с 2010 года.
Заброшенные деревни Зоны безмолвны, зловещи и
заражены. Многие деревни после катастрофы бульдозерами сравняли с землей,
другие так и остались молчаливыми напоминаниями о трагедии и домами для диких
зверей. Однако в некоторых деревнях еще живут от 1 до 12 бабушек.
Одна из самопоселенцев, Анна Заворотня,
рассказала мне, как пробиралась сквозь кусты к своей деревне в 1986 году.
«Убейте нас и закопайте, — говорила она солдатам, которые пришли за ней и ее
семьей. — Но мы остаемся». Потом она угостила меня кусочком сала из ее только
что зарезанного поросенка.
Зачем они выбрали жизнь на мертвой земле?
Неужели они не знают о риске? Или они настолько безумны, что просто игнорируют
их? А может, и то и другое? Это очень сложно понять, особенно нам, жителям
Запада, которые больше привязаны к своим планшетам, чем к своей земле. Но эти
женщины видят свои жизни в абсолютно ином свете.
Когда я спросила Анну о радиации, она
ответила: «Радиация меня не пугает. Вот голод — да».
Они пережили сталинский голодомор — геноцид
1930-х годов, который погубил миллионы украинцев. А затем — нацистов в 1940
году. Некоторых женщин забрали в Германию в качестве рабочей силы. Когда
случилась трагедия, они просто не захотели убегать от невидимого врага.
Как насчет здоровья этих людей? Конечно, есть
сложности из-за окружающей среды, сильно загрязненной радиоактивными частицами,
такими как цезий, стронций и америций, который является самым долгоживущим
изотопом — период его полураспада составляет 8000 лет. По данным Всемирной организации
здравоохранения, свыше 4000 тысяч смертей в этом регионе связаны с Чернобылем.
Гринпис и другие организации говорят о
десятках тысяч. Все соглашаются, что уровень заболевания раком щитовидной
железы невероятно высок, а беженцы их Чернобыля пострадали от вынужденного
переселения. Их сопровождали страх и депрессия.
Радиоактивное загрязнение после катастрофы
было смертельным, без сомнений, но душевные и психологические травмы вследствие
эвакуации — это другое. Это малоизученный осадок от Чернобыля. Один из
переселенных жителей Чернобыля, медицинский работник, сказал: «Все очень
просто. Они умерли от тоски».
Дом — это целая вселенная для сельских
бабушек, и их связь с землей очевидна. «Ты умрешь, если уедешь», «Те, кто
уехал, страдают», «Они умирают от печали», «Родина — это Родина. Я никогда я ее
не покину» — такие слова я слышала от них.
Любопытно, но то, что выглядит как вера,
может на самом деле быть фактом. На эту тему не проводилось никаких
исследований, но, на удивление, эти женщины, которые вернулись в свои дома,
согласно данным местных властей и журналистов, переживают своих
соотечественников, которые предпочли переселение — по некоторым подсчетам,
почти на 10 лет.
Как такое может быть? Конечно, в их возрасте
облучение происходит не столь интенсивно (молодые животные — я подразумеваю и
людей — более жестко подвергаются радиации). Но давайте рассмотрим менее
реальную, но все же равнозначную идею. Счастье влияет на долгожительство?
Является ли сила родной земли основополагающей? Остались ли еще те, кто
продолжает сопротивляться даже радиации? По-видимому, да. И бабушки — в их
числе.
От радиации или нет, но эти женщины — на краю
своей жизни. Однако их существование и дух будут и дальше заставлять нас
задумываться об относительной природе опасности, о переменчивых связях с родным
домом и об удивительном стимуле к самоутверждению и самоопределению. Это
непредсказуемые, но очень важные уроки, которые все мы почерпнули из ядерной
трагедии
Комментариев нет:
Отправить комментарий