Чернобыльские водолазы, Украина, 1986

После того как пожар на реакторе был потушен реактор начал перегреваться. Реактор практичиски висел над так называемым бассейном–барботером. Водопровод отвечавший за охлаждение был разрушен и заполнил полость водой. Сверху на реакторе находится своеобразная заглушка из песка, свинца, доломита, бора и прочих материалов. Все это создавало дополнительное давление сверху и повышало шанс обрушения. К чему это могло привести, даже не хотели думать. Ответа не было и его нужно было получить.

Было три первостепенные задачи: срочно узнать о количестве воды в бассейне, установить ее радиоактивность, решить, как отвести ее из–под реактора, что и было выполнено в кратчайшие сроки. Несколько сотен пожарных машин производили откачку. Но выкачать всю воды не получалось. На дне еще была жидкость.

Оставался последний вариант. Открыть две задвижки, которые были под слоем радиоактивной воды.

Добровольцы:

Начальник смены Чернобыльской станции Борис Баранов.
Старший инженер управления блоком турбинного цеха номер два Валерий Беспалов.
Старший инженер–механик реакторного цеха номер два Алексей Ананенко.

Три человека вызвавшиеся отправиться в кромешную тьму по узким проходам сжираемыми радиацией.

Задачи:

Алексей Ананенко знает расположение задвижек и отправляется к одной из них, вторую покажет Валерию Беспалову. Борис Баранов помогает им светом.

Гидрокостюмы, респираторы, операция началась.

Алексея Ананенко:

– Обдумали заранее все, чтобы не мешкать на месте и уложиться в минимальное время. Взяли дозиметры, фонари. Нам сообщили о радиационной обстановке как над водой, так и в воде. Пошли по коридору к бассейну–барбатеру. Тьма кромешная. Шли в лучах фонарей. В коридоре тоже была вода. Где позволяло пространство, двигались перебежками. Иногда пропадал свет, действовали на ощупь. И вот чудо – под руками заслонка. Попробовал повернуть – поддается. От радости аж сердце екнуло. А сказать–то ничего нельзя – в респираторе. Показал Валерию другую. И у него поддалась задвижка. Через несколько минут послышался характерный шум или плеск – вода пошла.

Во многих источниках указано, что Алексей и Валерий умерли через десять дней в одной из московских больниц. Борис прожил немного дольше. Всех троих хоронили в плотно запаянных цинковых гробах. Однако в газете «Труд» в 1986 году писали другое.

ИСТОЧНИК: